Много в поселке домов с красными звездами, на каждой улице есть они. Увидев звезды издали знаешь, что в этом доме живет ветеран войны. Многих ветеранов уже нет в живых. У таких домов и кирпичи от труб отпадают, краска на дверях и наличниках свернулась, где забор покосился, где сруб у колодца подгнил. Сделать трудно да и не к чему, считают, все равно скоро помирать…

Есть звезда и на нашем доме. Я хочу рассказать о своем деде Иване Ивановиче Горюшеве. Это человек среднего роста с морщинами на темном лице, седыми волосами. Война наложила на него свой отпечаток: на голове у деда осталась ямка от пули, а другая пуля побывала в ноге, отчего он хромал.

Дед участвовал в Финской и Великой Отечественной войнах. Был награжден медалью «За оборону Москвы». Первое ранение, в ногу, дед получил на Финской войне – снайпер постарался. Ранение в голову – при контрнаступлении под Москвой, в декабре сорок первого. Он рассказывал мне:

- Трудный тогда был бой. Немцы из пушек, из пулеметов обстреливали. Мало нас оставалось, командир наш погиб. Вдруг вижу – упал комиссар . я и забыл, что пули над окопом свистели, приподнялся и крикнул: «Ребята, комиссара убили!..». Пуля прямо в голову угодила…

Целый год в госпиталях держали меня и в сорок третьем из армии демобилизовали. Я в Кологрив вернулся. Помню, хотели к ордену «Красного знамени» представить, да это дело затерялось. Хотел написать, а потом забыл. Но и без него жить можно…

Дед улыбнулся и продолжал:

 - До всего этого был бой у нас за деревню Борисово. Посадили, значит, нас на танки и – вперед. Танков шесть было, на каждом – по двенадцать человек. Немцы уже закрепились и из пушек стрелять стали. Попали в один танк, потом – в наш, на котором и я был. Ну, нас в этот момент с брони скинуло, отползли в кювет, а тогда оттепель была…Третий танк загорелся, а остальные назад повернули. Немцы знали, что мы в кювете, из пулеметов бить стали. Мы целый день в сыром снегу пробыли, промокли все. Но к ночи немцам досталось – наши силы подошли и выбили их из Борисово, а потом дальше погнали… Я тогда младшим лейтенантом был, ротой командовал, когда все командиры были убиты…

Дед был награжден орденами «Отечественной войны» первой и второй степеней, медалями «25 лет Победы», «30 лет Победы», «40 лет Победы», «60 лет Советской Армии» и другими…

На второй день после нашего приезда дед позвонил из больницы районного центра Мантурово и сообщил, что завтра приедет.

- Надо встретить его, - сказала бабушка, - одному ему идти не охота.

- Завтра схожу встречу, - сказал я.

- Под поезд только не попади.

На следующий день я пошел к станции. Поезд приходил в три часа дня, до его прибытия оставалось десять минут. «Сейчас, наверное, к Петрушино подходит», - решил я. До станции было недалеко, но я шел быстро. Хрустел сырой песок под ногами, моросил дождь. На заборах, почерневших от сырости, сидели, нахохлившись, вороны.

Я подошел к путям. Посмотрел налево – поезда не было. На светофоре по третьему пути вспыхнул зеленый свет. «Пригородный по третьему пойдет», - решил я.

Поднялся на платформу третьего пути . на станции было тихо. Недалеко соял маневровый тепловоз с пустыми вагонами. Машинист курил, сидя на подножке. Я посмотрел на часы – было ровно три. В это время объявили о прибытии пригородного поезда. Я посмотрел в сторону Мантурово – вдали был туман и состава, который, наверное, был на склоне, не было видно.  Однако вскоре он появился: темно-зеленый электровоз тащил три вагона. Поезд быстро приближался. Из здания вокзала вышли несколько человек, с крыши, услышав грохот приближающегося состава, слетела стая голубей.

Поезд остановился. Со скрипом открылись двери вагонов, стали сходить на платформу люди. Когда все начали расходиться, я увидел деда. Медленно н слезал по лестнице вагона. Я быстро подошел. Дед обернулся ко мне, чуть улыбнулся немного посиневшими губами, подал руку:

- А, Денис Иванович, здравствуй. Ну, как вы тут?

 - Мы – хорошо, а ты?

- Я – неважно, - опустил голову дед, - Когда плохо, когда хорошо бывает…Ну, пойдем домой.

Мы медленно пошли. Дождь продолжал моросить, подул холодный ветер. Я рассказал деду все новости и потом сказал:

- Ты две войны прошел, они дают сейчас о себе знать. Но и сдаваться нельзя, жить-то надо.

- Да надо бы… - сказал дед с грустью. Возможно, он предвидел то, что произойдет потом…